Корреспондент “Соловьев LIVE” Александр Топорин в эксклюзивном интервью IR рассказал подробности нападения на него грузинских и украинских радикалов, которое произошло 28 октября в Тбилиси после окончания митинга оппозиции у стен парламента.
“Нападение на меня произошло уже по окончании акции протеста, когда я спустился в толпу для того, чтобы найти членов своей съемочной команды. И в этот момент за своей спиной я услышал сначала на русском, потом на украинском, а потом уже и на грузинском выкрики то, что я русский и пропагандист. Я ускорил шаг, но вокруг меня стала собираться толпа, потому что на улице находились еще большое количество людей, несколько тысяч.
И нападавшие в какой-то момент начали кричать именно на грузинском, чтобы вокруг меня собиралось достаточно много людей. Полетели всякие предметы, полетела вода, полетели еще всякие неприятные вещи, начались пинки, тычки. И в какой-то момент, сначала опять же на украинском, потом на русском, а потом на грузинском я услышал слова “вали его”. То есть, если бы я остановился, то толпа, не разобравшись повалила бы меня на землю и, как минимум бы, возникла угроза жизни.
Было принято решение идти направо до полиции. До ближайшего кордона полиции. Которых было много, к счастью, на площади. Они меня, собственно, и спасли.
Что касается технологий. Как мы выяснили спустя два дня уже. Сопоставили данные местной полиции. Наши собственные данные. Это ведь так и работает. На площади было достаточно большое количество людей, приехавших с Украины, и украинская речь была слышна ничуть не меньше, чем грузинская. То есть несколько провокаторов, специально направленные из Одессы, Львова и Киева, находились среди грузинской молодежи, людей, которые могли бы переводить их указания уже на грузинский язык. А так как на акции протеста было очень много школьников, студентов, кровь горячая, Кавказ, молодость. Они были легкоуправляемыми. Ну и, соответственно, любой повод, который давали украинские кураторы, он воспринимался как активность против оппозиции. Соответственно, завести толпу было очень легко. Кроме этого, на площади находились люди, совершенно непонятные многим. Славянской внешности, одетые в камуфляже, у некоторых при этом были шевроны с украинским, грузинским и американским флагами.
Именно поэтому пошла информация, что на площади могли появиться снайперы. Вообще, на площади могли появиться кто угодно, потому что безопасность оставляла желать лучшего. Не было никаких рамок, не было никакого досмотра, поэтому, если бы кто-нибудь пронес бомбу на площадь и взорвал бы ее, например, около сцены, когда уступала президент, то это можно было очень легко сделать.
Что касается поведения грузинской молодежи за эти дни, то действительно очень четко читаются нарративы. Потому что приехал большой десант с Украины, приехал большой десант с Восточной Европы и опять же наливая в уши информацию украинской молодежи о том, что их ждет большое светлое европейское будущее, это отличный инструмент, чтобы получить сторонников хотя бы на ближайшее время. Но, как мы видим, акция протеста не дала особых результатов.
У оппозиции нет каких-либо доказательств фальсификации выборов. ОБСЕ признала, что выборы были прозрачными. Нарушения, которые были зафиксированы, не настолько серьезные, чтобы изменить итоговые расклады. Однако сейчас, когда общество немножко расколото в Грузии, украинские провокаторы продолжают там работать.
Они находят именно среди молодых людей тех, кто может быть легкоуправляемыми, которым можно вкинуть необходимые нарративы. И они порой воспринимают это как игру, но это совершенно не игра, потому что многие общественные организации, которые работали в Грузии, они работают по той же схеме, по которой работают в своевременной Украине.
Они называются совершенно по-разному. Порой даже смешно, но именно через них вбрасываются информации о том, что были какие-то нарушения, что были какие-то провокации. Именно для этого они создавались. Именно для этого грузинское правительство и приняло закон в парламенте о том, чтобы каждая Некоммерческая организация отчитывалась, откуда она получила деньги.
По-другому никак. Так что технологии, которые сначала были на Украине сейчас используются в Молдавии, очень применимы к Грузии. Они просто каждый раз шлифуются под каждую конкретную страну. К сожалению, пока это работает”.
About the author
